Макнамара Кристофер Лоуренс - Горец (1)
Кристофер Лоуренс МАКНАМАРА
ГОРЕЦ (1)
"Всех же дней жизни Адамовой
было девятьсот тридцать лет..."
(Быт. 5; 5.)
Начало начал, младенчество времени. Именно тогда появились мы. Мы...
Потом, осознав себя, ощутив в себе силу и почувствовав зов бесконечного
Пути, мы молча двинулись через века. Вооруженные тяжелой яростью, мы шли
все дальше и дальше, погружаясь в душные человеческие джунгли. И в этом
будущем калейдоскопе прозрачно-призрачных судеб мы жили своей тайной
жизнью и пытались собраться вместе. Даже когда нас осталось совсем мало,
мы упрямо шли навстречу друг другу. Шли...
И не только шли. Мы сражались до последнего человека.
Пусть давно никто, подобный нам, не появлялся среди людей - мы
сражаемся до последнего человека, до конца, до нынешнего времени.
1
Яркие вспышки ослепительными молниями били в глаза. Казалось,
зрители, словно зерно из лопнувшего мешка, сейчас хлынут с переполненных
трибун на освещенный белоснежный квадрат ринга, изнывающий под
зажигательными па длинноногих блондинок с алыми и голубыми муфтами в
руках.
Жизнерадостный комментатор поудобнее уселся в кресле, поправил
жиденькие лоснящиеся волосы и поднес к тонким пунцовым губам черную губку
микрофона.
Музыка стихла. Медленно угасли лампы, и девушки послушно растворились
во мраке зала. С потолка упал узкий голубой луч.
- Дамы и господа! - торжественно произнес комментатор, и его лицо
засияло солнечной улыбкой. - Сегодня - впрочем, как и всегда - наш старый,
видавший виды "Мэдисон" снова полон. Я не стану попусту задерживать вас
никому не нужной болтовней, я скажу только, что сегодня, в этот прекрасный
вечер вы сможете увидеть то, чего мы все так ждали и что само по себе
является чудом. Итак, финал сезона среди тяжеловесов!
Зал оживился, дрогнул, трибуны захлебнулись восторженными воплями.
Почтенная публика ликовала, предвкушая удовольствие.
Динамики изрыгали сенсацию:
- На ринге встречаются два величайших монстра нашего времени: Горилла
Лэбс и Красавчик Дэйв!
Возле западной двери возник небольшой водоворот. Толпа забурлила и
расступилась. Выставляя вперед дубинки, две колонны полицейских оттеснили
беснующихся поклонников, расчищая узкий проход к рингу. И наконец в
сопровождении дюжих телохранителей вышел невообразимых размеров чернокожий
борец, рядом с которым и телохранители, и полисмены действительно казались
сворой макак рядом с гориллой.
Увидев кумира, поклонники Лэбса взвыли. Ряды полицейских дрогнули, но
через секунду их каменный порядок был восстановлен благодаря стараниям
мускулистых парней из охраны. Сотни рук взметнулись вверх, головы пытались
протиснуться сквозь сомкнутые полицейские мундиры, пальцы тянулись к алому
шелковому халату борца, стараясь если не оторвать кусочек на память, то
хотя бы коснуться ускользающей огненной материи.
Фотовспышка осветила Лэбса. Он тихонько, но грозно зарычал, и мощные
мышцы шеи вспухли, поворачивая голову в сторону источника света. Из-за
корпуса профессиональной камеры появилось сияющее потное лицо
взъерошенного фоторепортера. Лэбс остановился, разминая пальцы рук.
Журналист пощелкал затвором и, брызжа слюной, интимно просипел:
- Горилла, одну улыбочку! Всего одну! Лучший снимок!
Физиономия вновь нырнула в фотоаппарат.
- Чи-и-з! - проревел чернокожий громила, впечатывая квадрат кулака в
широкую линзу объектива.
Брызнуло стекло - и окровавленное лицо репортера с размазанной
улыбкой оказалось под ногами обезумевшей от счастья толпы. Начало было
многообещающим.
Гори
