Макнамара Кристофер Лоуренс - Горец (4)
Кристофер Лоуренс МАКНАМАРА
ГОРЕЦ (4)
ПРОЛОГ
...Если Вы спросите нас, откуда мы идем и куда, мы не сможем ответить
на ваш вопрос. Впрочем, когда мы задаем этот вопрос себе сами, - на него
тоже не находится ответа...
Мы знаем одно: мы есть. А вы, вопрошающие, - больше ли знаете вы о
себе?
И знаем мы - нам суждено совершить НЕЧТО. А вы - можете ли сказать
такое же о себе, вопрошающие?
И еще знаем мы кое-что о Пути, который лежит перед нами. Знаем мы,
что он не прям, а ступенчат - ибо не конечна каждая смерть, и удар меча,
отделяющий голову от тела, приносит лишь временное небытие. И мы снова
возрождаемся, чтобы вновь сразиться и вновь умереть... А потом - снова
сойтись в смертельном бою. В другом ГДЕ, в другом КОГДА...
И так - пока не останется один из нас во всей Вселенной.
Говорят, такое может случиться, - потому что каждая смерть, воистину
не будучи окончательной, все же уносит какую-то долю Силы. И когда Сила
исчерпается до конца...
Впрочем, никто не знает, что случится тогда...
И еще говорят, что было уже как-то раз: только один из нас остался
среди живущих. Но это не остановило круговорот возрождений.
Имя его, оставшегося, было... Впрочем, что вам до имени его,
вопрошающие?
И нет нам упрека за все злое, нет нам похвал за все доброе, что
творим мы на своем Пути. Не позор это для нас, не слава это для нас, - а
необходимость...
Во всех своих поступках мы вольны. Не вольны лишь свернуть с Пути. Не
потому, что не вправе, - а потому, что не в силах.
А когда завершится наш Путь, каким будет это завершение, и будет ли
оно вообще - неведомо ни нам, ни кому-либо другому...
1
...И сказал чей-то голос - спокойный, немного насмешливый, с легкой
хрипотцой:
- ...Нет двух миров - есть один мир, распластанный по обеим сторонам
межзвездного клинка, пронзающего бездну...
Да, хрипотца звучала в этом голосе, хотя не было у говорившего ни
губ, ни гортани, ни голосовых связок, чтобы передать интонации,
свойственные человеку.
И Конан вдруг увидел того, кто говорил. Увидел, хотя и сам он теперь
не имел ни глаз, чтобы видеть образы, - ни ушей, чтобы слышать слова.
Тело говорившего было словно соткано из звезд и клочьев туманностей,
голос шел волнами космического излучения, а седая косица на затылке
распласталась вдоль всего Млечного Пути, - но перед взором Конана он не
мог остаться неузнанным.
Ибо грош цена тому, кто не узнает своего Учителя, - в каком бы из
миров они не встретились.
- Здравствуй, Рамирес...
- Здравствуй, Конан.
(И пульсировала Вселенная от их разговора, взрываясь вспышками
сверхновых и зияя бесповоротной тьмой "черных дыр").
- Вот мы и увиделись снова.
- Да, увиделись. А разве ты удивлен этим? Я же предупреждал тебя, что
мы расстаемся не навсегда.
- Не навсегда. Но оказалось, что и не надолго.
- Значит, этим ты удивлен, ученик мой?..
- Удивлен. С момента нашего прошлого расставания миновало куда больше
времени.
- Ты, оказывается, еще не забыл эти слова - "время", "расставание"...
Значит, тебе еще только предстоит забыть их.
- Почему, Учитель?
- Ты еще спрашиваешь - почему... Неужели ты еще не понял, что сейчас
ты находишься там, где нет никакого "времени"? А такой вещи, как
"расставание" - нет не только здесь, но и вообще нигде...
- Начинаю понимать, Учитель. Поэтому мы и не можем никогда расстаться
с тобой на нашем Пути?
- И со мной... - прозвучал еще один голос.
И хотя в нем тоже не было ничего, что, по меркам живущих, определяет
тон, высоту или интонацию, Конан мгновенно
